![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Ещё пара-тройка стишков
Замена
Мы писали, мы писали, наши пальчики устали.
Пусть их кто-нибудь заменит на продукт из чистой стали.
Пусть их кто-нибудь запомнит в их усилии последнем,
пусть их кто-нибудь увидит, и не верит всяким бредням,
что они-де просто мясо, просто кости, сухожилья,
что они-де просто продолженье низкого бессилья.
Пусть запомнят их надежду, пусть запишут их призывы.
Пусть запомнят наши пальцы, да и нас — пока мы живы.
Пусть читают наши строчки — воплощенье оптимизма —
в день, когда нас окончательно заменят механизмы.
Вечерняя беседа
Стирая тушь с подвыцветших глазниц,
она сказала деловито: «Милый!
Позволь мне более не покупать лисиц:
в последний раз от них несло твоей могилой».
Сдирая пудру с обветшалых щёк,
она заметила с усмешкой: «Знаешь,
мне кажется, последний петушок
был лучше, чем вот этот твой баян без клавиш».
Снимая с черепа серебряный парик,
она ответила на мой вопрос безмолвный:
«О нет, в меня тогда он не проник» —
и усмехнулась ниточкою губ неровной.
«Подумай сам: зачем мне врать?» — И я
сидел бездвижно в кресле — тихий, жалкий,
и только думал, что она — моя,
и только теребил в руках свои фиалки.
Зелёная планета
Зелёная планета, синий небосвод
Кружи́т вокруг ракета уже который год
А на ракете праздник — святая брит мила
Попы по кругу скачут, и танцы до утра
Уж ёлку нарядили, ханукия горит
Но ласточка с весною к ним в сени не летит
Русалка в самосвале к ним в гости не спешит
Лишь чистый спирт в бокале невесело горит
Кружи́т, бежит ракета — и вечером, и днём
Внизу зима и лето, и мы с тобой живём
Питаемся и дышим, общаемся и спим
Читаем и играем, и в дудочку дудим
У нас здесь тоже праздник — у Кришны рождество
Купили торт со свечкой, и кушаем его
А доедим — начнётся небесный хоровод
Зелёная планета, синий небосвод
Товарищ, верь
Пока свободою горим,
мы по-английски говорим
о том, что нужно нам самим
от дизельных бродяг.
Но только вспыхнет антрацит —
мы переходим на санскрит,
и говорим, пока горит,
что дизель не иссяк.
Пока сердца для чести живы —
своей не упущу наживы,
гадюкой — хитрою и лживой —
в доверие вползу.
Верхом на лошади безногой
скачу извилистой дорогой,
и, верен жадности убогой,
тащу с собой козу.
Мой друг, отчизне посвятим
всё то, что позже извратим,
и стыд — удачи побратим —
не за́стит нам глаза.
Не стыдно, коли нет стыда,
ведь знаем мы, что никогда
металл не принесет плода
и не взлетит коза.
Души прекрасные порывы
уже гноятся, как нарывы,
но мы с тобою не брезгливы
и весело поём
о том, что жизнь подобна свету,
об очереди к туалету,
о том, как на пути к буфету
с тобою мы умрём.
[fb]
Мы писали, мы писали, наши пальчики устали.
Пусть их кто-нибудь заменит на продукт из чистой стали.
Пусть их кто-нибудь запомнит в их усилии последнем,
пусть их кто-нибудь увидит, и не верит всяким бредням,
что они-де просто мясо, просто кости, сухожилья,
что они-де просто продолженье низкого бессилья.
Пусть запомнят их надежду, пусть запишут их призывы.
Пусть запомнят наши пальцы, да и нас — пока мы живы.
Пусть читают наши строчки — воплощенье оптимизма —
в день, когда нас окончательно заменят механизмы.
Вечерняя беседа
Стирая тушь с подвыцветших глазниц,
она сказала деловито: «Милый!
Позволь мне более не покупать лисиц:
в последний раз от них несло твоей могилой».
Сдирая пудру с обветшалых щёк,
она заметила с усмешкой: «Знаешь,
мне кажется, последний петушок
был лучше, чем вот этот твой баян без клавиш».
Снимая с черепа серебряный парик,
она ответила на мой вопрос безмолвный:
«О нет, в меня тогда он не проник» —
и усмехнулась ниточкою губ неровной.
«Подумай сам: зачем мне врать?» — И я
сидел бездвижно в кресле — тихий, жалкий,
и только думал, что она — моя,
и только теребил в руках свои фиалки.
Зелёная планета
Зелёная планета, синий небосвод
Кружи́т вокруг ракета уже который год
А на ракете праздник — святая брит мила
Попы по кругу скачут, и танцы до утра
Уж ёлку нарядили, ханукия горит
Но ласточка с весною к ним в сени не летит
Русалка в самосвале к ним в гости не спешит
Лишь чистый спирт в бокале невесело горит
Кружи́т, бежит ракета — и вечером, и днём
Внизу зима и лето, и мы с тобой живём
Питаемся и дышим, общаемся и спим
Читаем и играем, и в дудочку дудим
У нас здесь тоже праздник — у Кришны рождество
Купили торт со свечкой, и кушаем его
А доедим — начнётся небесный хоровод
Зелёная планета, синий небосвод
Товарищ, верь
Пока свободою горим,
мы по-английски говорим
о том, что нужно нам самим
от дизельных бродяг.
Но только вспыхнет антрацит —
мы переходим на санскрит,
и говорим, пока горит,
что дизель не иссяк.
Пока сердца для чести живы —
своей не упущу наживы,
гадюкой — хитрою и лживой —
в доверие вползу.
Верхом на лошади безногой
скачу извилистой дорогой,
и, верен жадности убогой,
тащу с собой козу.
Мой друг, отчизне посвятим
всё то, что позже извратим,
и стыд — удачи побратим —
не за́стит нам глаза.
Не стыдно, коли нет стыда,
ведь знаем мы, что никогда
металл не принесет плода
и не взлетит коза.
Души прекрасные порывы
уже гноятся, как нарывы,
но мы с тобою не брезгливы
и весело поём
о том, что жизнь подобна свету,
об очереди к туалету,
о том, как на пути к буфету
с тобою мы умрём.
[fb]
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)
no subject
А одна фраза, так просто сердце колыхнуло!
(no subject)
no subject
(no subject)